|
Хроника Осады
Историческая справка
сентябрь 1608 г.
октябрь 1608 г.
ноябрь 1608 г.
декабрь 1608 г.
январь 1609 г.
февраль 1609 г.
март 1609 г.
апрель 1609 г.
май 1609 г.
июнь 1609 г.
июль 1609 г.
август 1609 г.
сентябрь 1609 г.
октябрь 1609 г.
ноябрь 1609 г.
декабрь 1609 г.
январь 1610 г.
|
Хроника осады и обороны Троице-Сергиева монастыря
(ноябрь 1608 г.) (стр.3)
|
16 ноября н. ст. (6 ноября ст. ст.) – «Высылали на подкоп перекопывати» (Троицкая Выпись вылазкам).
18 ноября н. ст. (8 ноября ст. ст.) – Попытка защитников крепости разрушить подкоп встревожила руководителей осады, и они решили устрашить их, предприняв интенсивный артиллерийский обстрел монастыря. «В тот же день шел в церковь Святой Троицы клирик Корнилий, и внезапно прилетело ядро пушечное и оторвало ему правую ногу по колено… Да в тот же день убило из пушки старицу, оторвало ей руку правую с плечом… во время псалмопения внезапно ядро ударило в большой колокол, отскочив от него, влетело в окно Святой Троицы, пробило в Деисусе доску подле правого крыла образа архистратига Михаила и, ударившись вскользь по столпу, а затем в стену, отскочило то ядро в насвечник пред образом Святой Живоначальной Троицы, ранило священника и, отлетев в левый клирос, развалилось. В то же время другое ядро пробило железные двери с южной стороны у церкви Живоначальной Троицы и пробило доску местного образа великого чудотворца Николы выше левого плеча подле венца; за иконой же ядра не оказалось…» (Сказание Авраамия Палицына).
В этот же день было принято решение совершить вылазку значительными силами с целью дальнейшего перекапывания подкопа и уничтожения батарей: «Воеводы же и все осажденные в городе, избрав добрых старцев и людей воинского чина, которым идти на вылазку и на подкопные рвы, разделили войско и расставили по порядку» (Сказание Авраамия Палицына).
Вылазки троицких сидельцев
19 ноября н. ст. (9 ноября ст. ст.) «Была вылазка зарушивать подкоп; того же дни и наряд взяли» (Троицкая Выпись вылазкам).
«Воеводы, князь Григорий Борисович и Алексей, составив полки для вылазки, пришли в церковь Святой Живоначальной Троицы к чудотворным образам и приносящим исцеления мощам преподобного отца нашего Сергия чудотворца. И, придя затем к потайным воротам, они приказали выходить по нескольку человек и укрываться во рву. В то же время с Пивного двора вышли воеводами старшины туляне Иван Есипов, Сила Марин и Юрий Редриков, переяславец, со своими сотнями и даточными людьми на Луковый огород и на плотину Красного пруда. Туда же и из Конюшенных ворот вышли со многими знаменами старшины-дворяне: Иван Ходырев, алексинец, Иван Болоховской, владимирец, переяславцы Борис Зубов, Афанасий Редриков и другие сотники с сотнями, а с ними старцы Троицкие во всех полках.
И когда начали они выходить из города за три часа до рассвета (4 часа ночи), вдруг нашли темные облака, и небо страшно помрачнело, и настала такая тьма, что и человека не было видно. Такое Господь Бог устроил тогда время своими неизреченными судьбами.
Люди же, выйдя из города, приготовились к бою. И вдруг поднялась великая буря и прогнала мрак и темные облака и очистила воздух, и стало светло. И когда трижды ударили в осадные колокола, - ибо так было приказано им дать знак, - Иван Ходырев с товарищами, призвав на помощь Святую Троицу и выкрикнув многими голосами как боевой клич Сергиево имя, все вместе дерзко и мужественно напали на литовских людей. А те, услышав этот боевой клич, тут же смешались и, гонимые Божиим гневом, побежали.
В то же время от Святых ворот пошел против подкопов на литовских людей старшина Иван Внуков с товарищами и со всеми людьми, издав тот же боевой клич, и сбил литовцев и казаков под гору в Нижний монастырь и за мельницу. А Иван Есипов с товарищами своим полком бился с литовцами по Московской дороге от плотины Красного пруда до горы Волкуши. Старцы же Сергиева монастыря ходили с полками, бьющимися с литовцами, и укрепляли людей, чтобы те не ослабевали в делах. И от этого все расхрабрились и бились крепко, говоря друг другу: «Умрем, братья, за веру христианскую»...
Городские же люди подступали близко к горе Волкуше, к орудиям литовским; но те стреляли из-за туров. Тогда ранили в голову Ивана Есипова и Троицких людей прогнали до Нижнего монастыря. Старшина же Иван Внуков, возвратившись со своими людьми от Нижнего монастыря по плотине и по пруду, прогнал литовцев и казаков в Терентьевскую рощу и до горы Волкуши, беспощадно их избивая. Троицкий же слуга Данило Селевин, которого поносили из-за бегства его брата Оськи Селевина, не желая носить на себе изменничьего имени, сказал перед всеми людьми: «Хочу за измену брата своего жизнь на смерть променять!» И со своей сотней пошел пешим к колодцу чудотворца Сергия на изменника атамана Чику с его казаками. Данило был сильным и ловким с саблей и посек многих литовских людей, а сверх того и трех вооруженных конников убил. Один литвин ударил Данилу копьем в грудь, но Данило устремился на того литвина и убил его мечом, однако сам от той раны начал сильно слабеть. И его подхватив, отвели в монастырь, и он преставился во иноческом образе.
Старшины же Иван Ходырев и Борис Зубов со своими сотнями прогнали литовцев и казаков за мельницу на луг. А Иван Внуков остался в Нижнем монастыре. Атаман же Чика убил Ивана Внукова из самопала. И его отнесли в монастырь. И была среди Троицких людей великая скорбь об убитых дворянах и слугах, потому что они были мужественны и в ратном деле искусны.
Троицкое воинство, снова оправясь, убило двух полковников, королевских дворян, Юрия Мозовецкого и Стефана Угорского, да четырех ротмистров из жолнеров и иных панов, да всяких людей много побили и поранили. А живых пойманных языков ввели в город.
В тот день, когда одни городские люди после многих трудов вошли в город, а другие еще дрались с литовцами и русскими изменниками, некоторым боголюбивым инокам Бог вложил благую мысль, и они пришли на Пивной двор к чашнику старцу Нифонту Змиеву и сказали: «Отец Нифонт! Враги наши одолевают нас, но Святая Троица даровала нам, бедным, великий успех в борьбе с врагами: подкопы их мы отняли и обрушили; а к тебе вот зачем пришли: одобри наше желание еще отнять у литовских людей туры и доставить своему воинству помощь и радость». Старец же Нифонт, посоветовавшись с прочими старцами, взял с собою двести человек ратных и тридцать старцев и взошел на Красную гору к турам и к литовским орудьям.
В монастыре распространилась весть, что Троицкое воинство пошло на литовские орудия. И осажденные люди, быстро придя к городским воротам, к Конюшенным, воеводу Алексея Голохвастова и привратных сторожей силой превозмогли, городские ворота сами отворили и, спешно устремившись к турам, взошли на Красную гору. Литовцы же и русские изменники, из-за туров своих стреляя из многих пушек и пищалей и из мелкого оружия, отбили троицких людей под гору к Пивному двору. Множество же народа снова, во второй раз, устремилось напористо и, взойдя из подгорья в большой силе, подступили к турам, к орудиям литовским.
Богоборцы же начали стрелять из многих пушек с горы Волкуши во фланг Троицкого воинства и в тыл из Терентьевской рощи и большое смятение учинил и ужас в троицких людях. Увидев же, что испугалось Троицкое воинство от их стрельбы, они тут же полки свои литовские и всех русских изменников из-за своих туров быстро выведя, согнали всех городских людей под гору. Со стен же городских, стреляя по врагам, обратили их вспять. Те же, возвратившись, заиграли во все трубы, что прогнали, мол, городских людей от своих орудий.
Городские люди порешили отойти в овраги: в Благовещенский, в Косой и в Глиняный овраги, когда как другие Троицкие еще бились с Литвою за Круглым прудом и за Капустным огородом близ Келарева пруда. И, оглянувшись и не увидев городских людей на горе и у Пивного двора ни единого человека, они ужаснулись, подумав, что те все побиты литовскими людьми, ибо только и видели они, что у Святых ворот и на Нижнем монастыре первыми вышедших на вылазку людей, дерущихся с литовцами и казаками.
Городские же люди притаились в оврагах: в Благовещенском, в Косом и в Глиняном. Из них Иван Ходырев и Троицкие слуги, Ананья Селевин с немногими людьми, сев на коней, устремились полем позади туров литовских орудий; и был их отрядик очень мал…
Троицкое же воинство, укрывшиеся конные и пешие люди, вскоре из оврагов выйдя, приступили к первым турам, к литовским орудиям. Литовцы и русские казаки побежали тогда к другим турам. А городские люди, нещадно их избивая, выгнали их также и из-за других, и из-за третьих туров; а у четвертых и пятых туров литовцы и казаки закрепились у своих орудий и храбро бились. И тут под Борисом Зубовым убили коня. Из литовцев многие, выскочив, захотели взять Бориса живым. Мужественный же Троицкий слуга Анания Селевин с прочими воинскими людьми, устремившись на литовских людей, прогнал их за туры. Вскоре подоспели к ним многие люди, Иван Ходырев, а с ними дети боярские, слуги и все множество народа, и вошли в четвертые и пятые туры к литовским орудиям. Слуга Меркурий Айгустов раньше всех подоспел к турам. Пушкарь же литвин убил Меркурия из пищали. А тому пушкарю отсекли голову.
Так с помощью Живоначальной Троицы многих литовских людей они побили, и в плен знатных панов живыми взяли, и с литаврами и с трубами и многими знаменами ввели их в город. Да тут же захватили восемь пищалей полуторных полковых и всякое оружие литовское: затинные и большие самопалы и рушницы, копия и корды, палаши и сабли, бочки пороху и ядра, - и всяких припасов множество внесли в город. Остальное же все с турами и с турусами и с остатками пороха предали огню. Троицких же людей убитых и раненых подобрали и внесли в город…
Насчитали же всего побитых за тот день троицких людей сто семьдесят четыре человека да раненых шестьдесят шесть человек. Убитых архимандрит с честью соборно погреб, а раненых повелел постричь…
Воеводы же и дворяне и все воинство Сергиева монастыря вышли за ограду посмотреть трупы мертвых литовцев и русских изменников, побитых на Красной горе у их орудий, во рву, и в ямах, и у прудов – у Клементьевского, у Келарева, у Конюшенного и у Круглого пруда, окло церквей Нижнего монастыря, около мельницы, и против Красных ворот у подкопных рвов, и насчитали литовцев и изменников полторы тысячи. Да сказали пленные и перебежчики, что раненных у них до пятисот. Воеводы же и все христолюбивое воинство порешило с архимандритом и с братией послать в Москву к государю с доброй вестью и подарком сына боярского переяславца Ждана Скоробогатова» (Сказание Авраамия Палицына).
|
|
