7 августа н. ст. (29 июля ст. ст.) – «За три часа до рассвета начался приступ. Полки выступили из стана. Сапега объехал их и расставил по определенным местам. Заметив рвение всего войска, он отдал приказ выступать всем в одно время. После первого сигнала предписано, чтобы внимательно смотрели, покажется ли огонь или нет; в первом случае открыто делать нападение, а во втором как можно тише подходить к стенам. При втором выстреле поступать таким же образом. При третьем всем вдруг броситься на стены. Воины наши исполняли распоряжения без порядка и потому не сделали ничего доброго» (Дневник Я. П. Сапеги).
«Тем временем мы с паном Сапегой пробовали взять штурмом монастырь Св. Троицы, который он все еще держал в осаде. Мы рассчитывали вместе с Сапегой, а значит и с большими силами, пойти на Скопина, но вместо этого только потеряли людей, загубив их на штурмах. Оставив под Троицей часть войск, отошли мы ни с чем» (Мархоцкий Н. История Московской войны).
9 августа н. ст. (31 июля ст. ст.) - Князь Скопин-Шуйский при подходе к Калязину монастырю неожиданным ударом разгромил отряд Яна Микулинского и занял монастырь. К нему стали подходить отряды из разных городов и уездов. Из них воевода стал формировать новую армию и обучать ее тактике пехотного боя, принятой в Западной Европе.
6 августа н. ст. (28 июля ст. ст.) - «Сапега объезжал монастырь кругом с полковниками и ротмистрами, распределяя при какой стене и при какой башне должен будет кто находиться и в каком порядке приступать к стенам, а также сколько человек будет приставлять лестницы, и в какое время начнется приступ» (Дневник Я. Сапеги).
13 августа н. ст. (3-го ст. ст.) - к Калязину монастырю выступили Я. Сапега, М. Вилямовский, Будило, А. Зборовский, Костенецкий с запорожскими казаками, Б. Ланцкоронский, А. Лисовский с донскими казаками, всего 12 000 конных копейщиков.
28 августа н. ст. (18-го ст. ст.) - Тушинцы и сапежинцы подошли к монастырю, завязались бои. На следующий день «из нашего лагеря от гетмана пришло известие, что его величество король приближается к московским границам, поэтому наше рыцарство не желало больше добывать Скопина с немцами пришло в лагерь. Оно стало опасаться, чтобы его труд, которому оно отдавалось в течение нескольких лет, не обратился, со вступлением короля в ничто. С того времени войско перестало работать и слушаться. поэтому Скопин пошел вверх, а нашим счастье изменило» (Русская историческая библиотека. Т.1. Стб. 158-160).
|
